Неточные совпадения
— Ты
матери своей не знаешь, Евгений. Она не только отличная женщина, она очень умна, право. Сегодня утром она со мной
с полчаса
беседовала, и так дельно, интересно.
Он снова молчал, как будто заснув
с открытыми глазами. Клим видел сбоку фарфоровый, блестящий белок, это напомнило ему мертвый глаз доктора Сомова. Он понимал, что, рассуждая о выдумке, учитель
беседует сам
с собой, забыв о нем, ученике. И нередко Клим ждал, что вот сейчас учитель скажет что-то о
матери, о том, как он в саду обнимал ноги ее. Но учитель говорил...
Нельзя было понять, почему Спивак всегда подчеркивает Инокова, почему
мать и Варавка явно симпатизируют ему, а Лидия часами
беседует с ним в саду и дружелюбно улыбается? Вот и сейчас улыбается, стоя у окна пред Иноковым, присевшим на подоконник
с папиросой в руке.
— Что ты, подожди оплакивать, — улыбнулся старец, положив правую руку свою на его голову, — видишь, сижу и
беседую, может, и двадцать лет еще проживу, как пожелала мне вчера та добрая, милая, из Вышегорья,
с девочкой Лизаветой на руках. Помяни, Господи, и
мать, и девочку Лизавету! (Он перекрестился.) Порфирий, дар-то ее снес, куда я сказал?
Дед таинственно
беседовал с мастером, показывая ему что-то на пальцах, а тот, приподняв бровь, глядел в сторону
матери, кивал головою, и жидкое его лицо неуловимо переливалось.
Мало того что братья не уезжают, но он видит, как
мать беспрестанно
с ними о чем-то шушукается, и как только он входит, переменяет разговор и начинает
беседовать о погоде.
Андрей и Павел почти все время тихо
беседовали с одним из защитников —
мать накануне видела его у Николая.
— О, я по очень простой причине так долго
беседовала с Ченцовым!.. Я уговаривала его не платить вам своего долга, который я вам заплачу за него, и вы можете этот долг завтра же вычесть из денег, которые получаются
с имения покойной
матери моей и у которой я все-таки наследница!
Оказывается, что воспитание и молодая жизнь ничего не дали ей; в доме ее
матери было то же, что и у Кабановых, — ходили в церковь, шили золотом по бархату, слушали рассказы странниц, обедали, гуляли по саду, опять
беседовали с богомолками и сами молились…
— Не порядок это, молодец хороший, без
матери беседовать с девицей, чтобы впредь не было этого!
Сергей Петрович еще несколько времени
беседовал с своею супругою и, по преимуществу, старался растолковать ей, что если она его любит, то не должна слушаться
матери, потому что маменьки, как они ни любят своих дочерей, только вредят в семейном отношении, — и вместе
с тем решительно объявил, что он
с сегодняшнего дня намерен прекратить всякие сношения
с Катериной Архиповной и даже не будет
с ней говорить. Мари начала было просить его не делать этого, но Хозаров остался тверд в своем решении.
Слушаю… А! Капитан!.. Да! Бросайте все к чертовой
матери и бегите… Значит, знаю, что говорю… Шервинский… Всего хорошего. До свидания!.. Дорогой Федор, как ни приятно мне
беседовать с вами, но вы сами видите, что у меня времени нет никакого… Федор, пока я у власти, дарю вам этот кабинет. Что вы смотрите? Чудак! Вы сообразите, какое одеяло выйдет из этой портьеры. (Исчезает.)
— Граждане, гонимые тоскою из домов своих, нередко видали по ночам, при свете луны, старца Феодосия, стоящего на коленях пред храмом Софийским; юная Ксения вместе
с ним молилась, но
мать ее, во время тишины и мрака, любила уединяться на кладбище Борецких, окруженном древними соснами: там, облокотясь на могилу супруга, она сидела в глубокой задумчивости,
беседовала с его тению и давала ему отчет в делах своих.
С матерью Манефой и
с соборными старицами чуть не каждый день по нескольку часов
беседовал он от Писания или рассказывал про Белую Криницу, куда ездил в лучшую пору ее, при первом митрополите Амвросии.
В редкие минуты полного сознания, особенно за последнее время, он мирно
беседовал с женою и
с дочерью — княгиней Анной Шестовой и Софьей Путиловой, проводивших целые дни вместе
с матерью в спальне умирающего.
Через час, однако, когда ее
мать беседовала с новою компаньонкою об обязанностях последней относительно Любови Аркадьевны, она незаметно оделась и в сопровождении горничной вышла из дому.
Все свое свободное время он
с этих пор стал посвящать своей дочери; шутя учил ее грамоте, в которой она делала быстрые успехи, а между занятиями
беседовал, как
с большой, о ее покойной
матери.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен, на своей даче на Каменном Острову, ей был представлен немолодой,
с белыми как снег волосами и черными, блестящими глазами, обворожительный m-r de Jobert, un Jésuite à robe courte, [г-н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки,
беседовал с Элен о любви к Богу, к Христу, к сердцу Божьей
Матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною, католическою религией.
Однажды вечером я сидел на крылечке избы моего приятеля Гаврилы и
беседовал с его старухой
матерью Дарьей. Шел покос, народ был на лугах. Из соседнего проулка выехал на деревенскую улицу незнакомый лохматый мужик. Он огляделся, завидев нас, повернул лошадь к крылечку и торопливо спрыгнул
с телеги.